Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.
(Ин 15:13)
АЛЬБОМЫ АННЫ
АЛЕКСАНДРОВНЫ ТАНЕЕВОЙ
ПОМОГИТЕ ВОССТАНОВИТЬ СВЯТЫЕ ЦАРСКИЕ МЕСТА!
КОНТАКТЫ
НАШИ ДРУЗЬЯ - MEIDÄN YSTÄVÄT
|
|
ГОСУДАРЯ НЕ ИСПОЛНИЛ «В эти роковые дни Государь почти не спал, в тиши ночной молясь со слезами Всевышнему, дабы Он ведомым Ему средствами отвел от России кровавый пожар. На Государя нажимали со всех сторон и внутренних и внешних. Франция и Англия в этом деле как бы видели, что за спиной Австрии стоит Германия, а потому они не могут согласиться на невмешательство, чего требуют и от России. Государственная Дума, земские и городские самоуправления, военные и духовные сторонники войны и почти все слои общества, за исключением верующего крестьянства, требовали от Государя вооруженного вмешательства. После всего этого Государь не мог противиться воле Воинствующего народа. Он дал согласие на вмешательство, предупредив главу министерства иностранных дел, что он войны ни коем случае не желает и соглашается на частичную мобилизацию только в целях миролюбивого разрешения кризиса, придав больше веса переговорам. Франция и Россия объявляют мобилизацию, а также Германия и Австро-Венгрия. Какая-то магическая сила сразу заразила народы мира воинственным духом, не ведая, что этим готовят гибель сами себе. Если бы эта магическая сила не желала войны, то войны бы и не было. Вот и нужно народам мира найти этих где-то втайне скрывающихся магов - зажигателей кровавых пожаров. Удивительно то, что даже убежденные противники войны, и те под гипнозом этой силы поддержали клич на войну... Германский Император Вильгельм в последней своей телеграмме на имя Императора Николая II предлагал остановить в России мобилизацию и тогда он не обнажит своего меча против России. По получении этой телеграммы Государь, решительно не желая войны, единолично пошел на уступки, приказав военному министру Сухомлинову немедленно остановить мобилизацию. Какие-то маги оказались и в России, убедившие Сухомлинова, этого рокового человека, не исполнить воли Государя; не было дано знать и германскому послу о воле Государя. Если бы воля Государя была исполнена, то войны Германии с Россией, несомненно, не было бы. Если бы война и была впоследствии, то только между Германией, Францией и Англией, а не с Россией. Из этого, кажется, более чем ясно, что войны Император Николай не только не желал, но и давал решительный приказ, который предотвратил бы войну, но его приказ был не исполнен. Вся ответственность за войну лежит на том, кто воли Государя не исполнил, и тех, кто заставил этого безвольного человека не исполнить воли Государя (об этом во всей полноте было выяснено при суде над Сухомлиновым в революционном трибунале). /.../ У германского посланника даже был напечатанный текст объявления войны, дабы не дать Императорам России и Германии затушить брошенную искру; как они затушили таковую же искру в 1912 году. Император Вильгельм с нетерпением ждал от России благоприятного ответа, веря в искренность русского Императора и в военный союз 1905 года, но когда ему доложили, что Россия не только не остановила мобилизацию, но двигает войска на запад, тогда он вскипел яростным гневом и дал согласие на объявление войны, по его выражению, вероломной России. Так коварно-магическая сила толкнула императора Вильгельма в омут мировой войны. С такой ловкостью коварным вероломством был зажжен мировой кровавый пожар подлинными зажигателями, руководимыми главным фабрикантом войны - диаволом. Император Николай II на момент объявления войны Германией не знал, что его воля не была исполнена, и пылал огнем негодования на коварного Вильгельма; также и последний, не зная, что Николай II остался верным своему слову миролюбия, пылал гневом и непримиримой злобой на коварного, по его словам, Николая II...» (Из книги игумена Серафима (Кузнецова) «Православный Царь-мученик»). 19 июля (1 авг.) России объявила войну Германия, 26 июля - Австро-Венгрия, 29 июля Франция объявила войну Австро-Венгрии, З1 июля - Австро-Венгрии и Германии - Англия. В ответ на настойчивые просьбы спасти союзную Францию русские войска внезапно вторглись в Восточную Пруссию и начали быстрое продвижение, что помешало планам германского командования закончить войну на западе быстрым ударом, но стоило России огромных материальных и человеческих жертв. Переброшенные с французского фронта крупные немецкие силы нанесли серьезное поражение русским. На австрийском же фронте, напротив, наступление русской армии закончилось полным разгромом австрийцев. Однако немцы спешно подтянули на фронт своей союзницы мощные силы, оснащенные артиллерией с неограниченным запасом снарядов, применив впервые тактику «ураганного огня». Так, например, в районе Дунайца они выпустили за несколько часов 700 000 снарядов (русские заводы производили такое количество за полгода). Русским армиям пришлось начать отступление по всему фронту. Это потребовало и от тыла предельной мобилизации всех ресурсов и перехода жизни на военные рельсы. По словам ген. Данилова, потребности в военном снабжении сразу же «превысили самые фантастические ожидания». Для преимущественно сельскохозяйственной страны обеспечение армии винтовками, артиллерией, боеприпасами и т. п. было связано с гораздо большими трудностями и усилиями, чем для западных держав с развитой промышленностью. В непредвиденных масштабах надо было расширять военное производство, строить новые заводы и фабрики, увеличивать производительность имеющихся. «Государь, Государыня и Великие Княжны были у всенощной в маленькой Александрийской церкви... Теперь он всей своей душой молился, чтобы Господь отвратил от его народа войну, которая, он это чувствовал, была близка и почти неизбежна. Все его существо казалось преисполненным порывом простой и доверчивой веры. Рядом с ним стояла Государыня, скорбное лицо которой выражало то глубокое страдание, которое я так часто видел у нее у изголовья Алексея Николаевича. Она тоже горячо молилась в этот вечер, как бы желая отвести грозящую опасность... Служба кончилась, и Их Величества с Великими Княжнами вернулись на ферму Александрию.... Государыня и Великие Княжны ожидали Государя в столовой. Ее Величество, обеспокоенная его продолжительным опозданием, только что поручила Татьяне Николаевне сходить за отцом, когда Государь, очень бледный, наконец, появился и голосом, выдававшим против желания его волнение, сообщил, что война объявлена. Услыхав это известие, Государыня разрыдалась. Видя отчаянье матери, Великие Княжны в свою очередь залились слезами». (Пьер Жильяр, «Из воспоминаний об Императоре Николае II и его семье»). 1 августа 1914 г., в день памяти преп. Серафима, Государь приехал на Дивеевское подворье Петербурга. «Государь стоял у иконы преп. Серафима. Пели «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы Благоверному Императору нашему Николаю на сопротивныя даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство». Государь очень плакал перед образом великого старца». (Из воспоминаний очевидца). «Как только была объявлена война, вспыхнул грандиозный патриотический подъем. Забыты были разбитые трамваи и немецкие трехрублевки, казаков встречали криками радости, а вновь произведенных офицеров качали, целовали им погоны. По улицам Петербурга ходили толпы манифестантов с иконами и портретами Его и Ее Величеств, певшие: «Спаси, Господи, люди Твоя…» и «Боже, Царя храни». Все бегали радостные и взволнованные. Никто не сомневался, что через три месяца наши победоносные войска будут в Берлине. При таком настроении публики Государь приехал в Петербург читать в Зимнем дворце манифест об объявлении войны. Когда Их Величества проходили по залам Зимнего дворца, то возбужденная публика, забыв все этикеты, кидалась к ним, обступая их кольцом, целуя руки им обоим и подол платья Императрицы, у которой по красивому одухотворенному лицу текли крупные, тихие слезы радости. Когда Его Величество вышел на балкон, то вся толпа, запрудившая площадь Зимнего дворца, так что еле можно было дышать, как один человек упала на колени, и все разом подхватили: «Боже, Царя храни». Всем, видевшим события 1917 и 1918 годов, трудно поверить, что это была все та же толпа тех же рабочих, солдат и чиновников». (Из воспоминаний Т.Мельник (Боткиной). «4 августа Государь с Семьей прибыл в Москву помолиться Богу у московских святынь в эти тревожные дни испытаний... Государь на все приветствия ответил: «В час военной грозы, так внезапно и вопреки моим намерениям надвинувшейся на миролюбивый народ мой, я, по обычаю Державных предков, ищу укрепления душевных сил в молитве у святынь московских». Здесь Государь не убоялся своих союзников, ясно и определенно подтвердил, что война началась «вопреки его намерениям». (Из книги игумена Серафима (Кузнецова) «Православный царь-мученик»). «Царская Семья должна отбыть 17-20 августа в Москву, где Государь хочет, по обычаю своих предков, в тяжелую годину, переживаемую Родиной, испросить благословения Божия себе и своему народу в трагические для страны минуты. Понедельник 17 августа. Прибытие Их Величеств в Москву было самым трогательным и умилительным зрелищем, какое мне довелось видеть до сих пор... После обычных приемов на вокзале мы длинной вереницей экипажей направились в Кремль. Огромная толпа наполняла площади и улицы; люди взбирались на крыши лавок, как гроздья висели на деревьях скверов, влезали в окна магазинов, толпились на балконах и у окон домов. И под непрерывный звон колоколов всех церквей из тысяч уст разносился внушительный своим религиозным величием и сдержанным волнением тот чудный русский гимн, в ко-тором выражена вера целого народа: Боже, Царя храни! Сильный, державный, Царствуй на славу нам. Царствуй на страх врагам, Царь православный! Боже. Царя храни!» (Пьер Жильяр, «Из воспоминаний об Императоре Николае II и его семье»). «Если бы они (союзники — сост.) выполнили свои задачи, как их выполняли русские войска, то война кончилась бы в 1915 году с победным успехом для России. ...Несмотря на то, что сами союзники невыполнением своих первых взятых на себя задач затянули войну, преждевременно обессилили русскую армию качественно и технически, малейшие последующие наши неудачи, как следствие невыполнения обязательств самими же союзниками, они критиковали и все ставили [нам] в счет. Подобное действие возмущало не только меня, но и многих русских патриотов в военном мундире. Но это еще ничего; приходилось невольно обращать внимание еще на следующие факты: как только начнутся наши успехи на фронте, для продолжения которых нужна усиленная поддержка союзников, то в это время приходилось наблюдать противное: союзники не напрягали свои силы, а ослабляли как бы по какому-то тайному мановению и, конечно, наши успехи сходили на нет. Думаю, что историки войны обратят свое внимание на эти факты и разъяснят нам, не стратегам и не дипломатам, почему это и для чего именно так делалось. /…/ В мае 1916 года по воле Государя была привезена из Москвы на фронт чудотворная икона Божией Матери Владимирская. Одновременно Государь приказал Брусилову сделать наступление на юго-западном фронте, которое увенчалось большим успехом. Государь и Брусилов приписывали этот успех помощи Божией Матери, всегда помогавшей России, когда с верой к Ней прибегали. Если бы в этом наступлении поддержали нас союзные армии, сделав одновременно свой нажим на фронте, то он развился бы еще с большим успехом, приблизив успешный конец войны для России. В такое решительное время пассивное действие союзников заставило многих на фронте обратить на этот факт свое внимание: невольно закрадывалось сомнение в их искренности». (Из книги игумена Серафима (Кузнецова) «Православный Царь-мученик»). «Еще в 1914 г. Государь сказал фразу, ...очень метко определявшую наше тогдашнее положение. По поводу патриотических излияний англичан и французов и их торжественных клятв вести войну «до последней капли крови», Государь заметил: «Они не кончают своей угрозы: прибавили бы - до последней капли... русской крови. Они, по-видимому, так понимают эту войну». (Ф.Винберг, «Крестный путь»). Православный календарь 2010. Царственные страстотерпцы. © Copyright www.tsaarinikolai.com |