• HOME PAGE
  
• KOTISIVU
  
  

• ОБЪЯВЛЕНИЯ
  
• ILMOITUKSIA
  
  

В современном искусствоведении господствует мнение, что автором иконостаса Ильинской церкви на православном кладбище Хельсинки является художник Юрий Репин, сын И.Е. Репина. Тем не менее, это общепринятое мнение ошибочно. Есть неопровержимые доказательства того, что всю художественную резьбу в храме выполнил другой человек – Илья Васильевич Репин, племянник Ильи Ефимовича. Эти доказательства хранит архив архитектора храма, Ивана Николаевича Кудрявцева, который после его смерти был передан в Славянскую библиотеку Хельсинки.

Строительство Ильинского храма и создание его интерьера происходило в период послевоенной Финляндии. Храм возвели в строительный сезон 1952 г., однако интерьер еще долгое время оставался очень скромен, лишь на стенах было развешено несколько небольших икон, а иконостаса и вовсе не было. Только зимой 1954 г. Строительным Комитетом был одобрен эскиз архитектора И.Н. Кудрявцева. Иконостас предполагался простых и лаконичных форм. В то время в Финляндии не было иконописцев, поэтому пришлось обратиться к Николаю Ивановичу Исцеленнову, председателю общества «Икона» в Париже, члены которого писали иконы для многих храмов Европы. Это было сопряжено с большими трудностями и финансовыми затратами. Поэтому и заказать решили только самые необходимые иконы, а оставшееся пространство иконостаса заполнить резьбой. Гораздо позже, в одном из своих писем, Кудрявцев признавался Исцеленнову: «слишком малая поверхность занята иконами и черезчур много резной площади. Здесь есть объясняющие обстоятельства для оправдания, – иконописцы в Париже, а резчик без работы в Финляндии» (1).

Трудно сказать, был ли уже тогда у архитектора на примете резчик, однако сам облик будущего иконостаса горячо им обсуждался с Исцеленновым. Так, в марте 1954 г. Исцеленнов пишет: «мелкий и плоский резной орнамент лучше сочетается с тонким иконным письмом. Крупный и глубокий ″давит″ иконы» (2).

В декабре 1954 г. Кудрявцев излагает свой план будущего иконостаса И.В. Репину. В архиве Кудрявцева сохранились три письма, адресованные ему Репиным. Они являются наиболее достоверным доказательством авторства резьбы иконостаса. Судьба ответных писем Кудрявцева Репину неизвестна.

Судя по характеру переписки, адресаты были хорошо знакомы. Иван Николаевич работал архитектором в Ленинграде, перед войной выехал в Финляндию, как подданный этой страны, и проживал в Хельсинки. Илья Васильевич Репин – белый офицер, отступал с врангелевской армией из Крыма, потом перебрался в Финляндию, поселился с женой – учительницей Елизаветой Алексеевной, у своего дяди в Куоккале, а в 1939 г. был эвакуирован в Ярвенпаа, где осела большая часть населения Карельского перешейка. Как глубоко верующий человек, он принял деятельное участие в жизни местной общины, костяк которой составлял приход Казанской церкви Териок, возглавляемый о. Михаилом Орфинским. Илья Васильевич стал певчим хора и псаломщиком местной Казанской церкви, наскоро переоборудованной из временного барака (4).

Репин получил от Кудрявцева план будущего иконостаса и приглашение прибыть 25-го числа. Но поскольку церковь, где служил Илья Васильевич, жила по григорианскому календарю и 25-го отмечала Рождество Христово, Илья Васильевич в ответном письме просил перенести визит на следующий день, т. е. на 26 декабря, чтобы он мог приехать после воскресной службы.

При встрече обсуждались детали, в частности, орнамент карниза. Илья Васильевич сразу предупредил, что хотя орнамент и предполагается создать рельефным, он неминуемо сольется с фоном.

Надо отметить, что предложение пришло как нельзя вовремя. Илья Васильевич в то время находился в тяжелом материальном положении, и не мог даже заплатить за квартиру. Зимой 1955 г. он полностью погрузился в работу и к весне выполнил основную ее часть. Мастерская находилась там же, в Ярвенпаа. Сооружение самого иконостаса из дуба было поручено столярной мастерской И. Хейцмана.

24 марта Кудрявцев отправился к Репину. Поехал без звонка и Илью Васильевича не застал! Иван Николаевич не учел, что по григорианскому календарю это канун Благовещения и идет праздничная служба. Архитектора принимала супруга Ильи Васильевича – тогда же состоялось их знакомство. Елизавета Алексеевна была в курсе всех забот и сомнений мужа, она показала его наработки и передала Илье Васильевичу просьбу архитектора углубить линии орнамента на карнизе, чтобы он не сливался с фоном.

С орнаментом карниза произошло именно то, чего изначально опасался Илья Васильевич. Положение осложнялось еще тем, что он уже успел вырезать мелкие завитки и усики, и теперь с самим фоном ничего нельзя было сделать. Илья Васильевич перебирает различные варианты, пробует переделать мелкие детали, два дня не отходит от верстака и уже начинает сомневаться, не забракует ли его карниз Строительный Комитет.

Обдумывает он и варианты исполнения Распятия, завершающего иконостас. Ранее, по эскизам, Репин предполагал, что это будет живопись. Теперь же художник понимает, что будет создавать барельеф, а не полные фигуры.

Весной 1955 г. И. Хейнцман приступил к монтажу иконостаса в Ильинском храме. Цвет дуба оказался не таким, как ожидали – полировщик не справился с заданием. В мае иконостас уже стоял на месте. Венчающее его Распятие установили позже.

По мере дальнейшего оформления иконостаса (написания икон) вносились некоторые корректировки. Так, была упразднена горизонтальная резная полоса на Царских Вратах, между двумя иконами Евангелистов.

Третье письмо Репина Кудрявцеву – благодарственное. Репин выражает признательность и за оказанную ему честь, и за неожиданную надбавку к гонорару, которую Кудрявцеву удалось для него выхлопотать у Строительного Комитета. По совету архитектора, Репин отправился в Хельсинки, в канцелярию, где заполнил все необходимые бумаги, и меньше чем через неделю получил долгожданный перевод – 18 340 марок – существенная сумма для русского беженца. Письмо подписано простой и трогательной строчкой: «Искренне Вас уважающий, благодарный и любящий И. Репин».

Настоящее имя автора иконостаса современники знали. Так, художник Г.А. Пресас в своем очерке, датированном 1958 г., посвященном православной кладбищенской церкви, указывает на Илью Репина (5). К тому же, ко времени создания иконостаса Юрия Репина уже не было в живых. Его жизнь трагически оборвалась 9 августа 1954 г., на рассвете понедельника. Терзаемый душевной болезнью, он шагнул из окна дома Армии Спасения в центре Хельсинки. 16 августа (3) он был погребен на том самом православном кладбище, рядом с новым Ильинским храмом.

Документы, хранящиеся в недрах хельсинкского архива – неопровержимые доказательства авторства И.В. Репина. Они не только приоткрывают тайну творческих исканий мастера, сообщают конкретную сумму вознаграждения за работу, но и дают возможность исправить ошибку и вписать имя Ильи Васильевича Репина в плеяду создателей Ильинского храма на православном кладбище Хельсинки.