ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
(МОН. МАРИИ)  Хельсинки, 1957 г. Воспитанная в лучших традициях своего времени, Анна Александровна, как и её сестра и брат, получила религиозное образование. «Несмотря на путешествия и полученное образование, больше всего нас, детей, все-таки воспитали наши родители. Самым большим счастьем для нас было быть в их кругу, и они, со своей стороны, посвящали нам каждую свободную минуту. Под влиянием наших родителей из нас выросли люди, любящие искусство и все красивое. Вера в Бога, посещение Богослужений, безупречная жизнь, молитва были для нас опорой на жизненном пути. Наш отец подчеркивал важность для человека чувства долга и призывал нас во всех случаях жизни следовать голосу своей совести. Он сам был самозабвенно предан Престолу и своему Государю; эту же преданность мы переняли от него, как и он перенял её от своих предков». В Михайловском Дворце, где находилась Канцелярия Императорского Гражданского кабинета, была Дворцовая церковь, в которой Анна Александровна первый раз причастилась Святых Христовых Таин. В ту церковь Танеевы часто ходили на Богослужения. Во всех тяжких случаях жизни, а их в её жизни было не мало, она просила помощи и заступничества Божией Матери. Начало Первой мировой войны было трудным и утомительным временем для членов Царской семьи. С раннего утра до поздней ночи не прекращалась деятельность Императрицы Александры Федоровны по организации лазаретов. Вставали рано, ложились иногда в два часа ночи. Каждый день, в 9 часов утра Императрица вместе с Анной Александровной заезжала в церковь Знаменья, к чудотворному образу Божией Матери, прося её помощи, и уже оттуда ехали на работу в лазарет.  Фото из архива Анны «Когда Государь принял главнокомандование и переместился в Главный штаб в Могилев, мы часто ездили навестить его там. В один из приездов в Могилев мне впервые стало ясно, какая широкая сеть интриг была сплетена против Императорской Четы. Позже вся Императорская семья переехала в Главный штаб. Наследник спал вместе с Государем, их походные кровати стояли рядом. Среди неправды, интриг и злобы было, однако, и в Могилеве одно светлое местечко, куда я приносила свою больную душу и слезы. То был Братский Монастырь. За высокой каменной стеной на главной улице - одинокий бедный храм, где два-три монаха справляли службу, проводя жизнь в нищете и лишениях. Там находилась чудотворная икона Могилевской Божьей Матери, благой лик которой сиял в полумраке бедного каменного храма. Я каждый день урывала минутку, чтобы съездить приложиться к иконе. Услышав об иконе, Государыня тоже ездила раза два в монастырь. Был и Государь, но в нашем отсутствии. В одну из самых тяжелых минут душевной муки, когда мне казалась близка неминуемая катастрофа, помню, я отвезла Божией Матери свои бриллиантовые серьги. По странному стечению обстоятельств, единственную маленькую икону, которую мне разрешили потом иметь в Петропавловской крепости, была икона Божией Матери Могилевской, - отобрав все остальные, солдаты швырнули мне её на колени. Сотни раз в день и во время страшных ночей я прижимала её к груди... И первое приветствие по освобождении из крепости была та же икона, присланная из Могилева монахами, вероятно, узнавшими о моем заключении».  Из архива Анны В страданиях и мучениях тюремного заключения в Петропавловской крепости, казалось бы в безысходном положении, Анна Александровна была хранима Божией Матерью. «Самое страшное — это были ночи. Три раза ко мне в камеру врывались пьяные солдаты, грозя изнасиловать, и я чудом спаслась от них. Первый раз я встала на колени, прижимая к себе иконку Богоматери, и умоляла во имя моих стариков родителей и их матерей пощадить меня». После освобождения из Петропавловской крепости «на время я была свободна, виделась ежедневно с дорогими родителями; двое старых верных слуг жили со мной в крошечной квартире, разделяя с нами лишения и не получая жалованья. Любимые друзья посещали нас и помогали нам. Я верила, надеялась и молилась, что ужасное положение России временное и что скоро наступит реакция, и русские люди поймут свою ошибку и грех по отношению к дорогим узникам в Тобольске. Как-то раз я пошла к обедне в одно из подворий — я ходила часто в эту церковь. После обедни ко мне подошел монах, прося меня зайти в трапезную. Войдя туда, я испугалась: в трапезной собралось до двухсот простых фабричных женщин. Одна из них на полотенце поднесла мне небольшую серебряную икону Божьей Матери «Нечаянной Радости»; она сказала мне, что женщины эти узнали, кто я, и просили меня принять эту икону в память всего того, что я перестрадала в крепости за Их Величества. При этом она добавила, что если меня будут продолжать преследовать — все их дома открыты для меня. Я была глубоко тронута, но в то же время испугалась и, должна сознаться, расплакалась, обняв её и других, которые были ближе ко мне. Все они обступили меня, прося получить что-нибудь на память из моих рук. К счастью, в монастыре нашлись иконки, которые я могла раздать некоторым из моих новых друзей. Нет слов выразить, как глубоко я была тронута этим поднесением бедных работниц: ведь они из своих скудных средств собрали деньги, чтобы купить эту небольшую икону в дар мне, совсем для них чужой женщине, и только потому, что я, по их словам, «невинно страдала». Образ «Умиления» Божией Матери Анна Александровна получила в качестве благословения великой подвижницы, прозорливой Саровской Парасковьи Ивановны. По воспоминаниям игумена Серафима (Кузнецова) «Православный Царь-мученик»: «Затем старица взяла иконки Умиления Божией Матери, пред которой скончался преподобный Серафим, заочно благословила Государя и семью, передала их мне и просила переслать. Благословила она иконки: Государю, Государыне, Цесаревичу, Великим княжнам Ольге, Татьяне, Марии и Анастасии, Великой княгине Елизавете Феодоровне и А.А. Вырубовой». Велико заступничество Божией Матери! Молитва Анны Александровны к ней продолжалась до конца её жизни. 
Текст молитвы к Божией Матери на плотной, малинового цвета бумаге написан рукой мон. Марии (АА. Танеевой). Мелким шрифтом внизу добавлено: Всесвятым и Благим и Животворящим Его Духом. Фото из архива АА. Танеевой Куопио О том, как часто мон. Мария (А.А. Танеева) молитвенно обращалась к Владычице Богородице, говорит обветшавшая со временем бумага. Матерь Божия близка каждому из нас, Она родная мать своим детям. Царица Небесная, Пресвятая Богородица, моли о нас грешных! Людмила Хухтиниеми. Председатель Общества памяти святых Царственных мучеников и Анны Танеевой в Финляндии ry Источник: «Анна Танеева – фрейлина Государыни». СПБ, 2012 г. А. А. Танеева. «Страницы из моей жизни». Париж, 1922 г. |