ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА!
КОНТАКТЫ
|
ОБЩЕСТВО ПАМЯТИ СВЯТЫХ ЦАРСТВЕННЫХ МУЧЕНИКОВ И АННЫ ТАНЕЕВОЙ В ФИНЛЯНДИИ RY.
|
ЦАРЬ ‒ ЭТО СИМВОЛ РОССИИ, РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА! КОНТАКТЫ |
PYHÄT KEISARILLISET MARTTYYRIT JA ANNA TANEEVA SUOMESSA MUISTOYHDISTYS RY.
|
|
 Новоиспеченные хозяева жизни, разумеется, уже вовсю демонстрировали свой оскал. Фрейлина София Буксгевден заметила, что когда она отправлялась на исповедь один из солдат охраны пытался её подслушать. Вероятно, он планировал сделать то же самое во время исповеди Императора и Императрицы. Фрейлина осадила солдата и напомнила ему, что новое правительство не распоряжалось делать исповедь публичной. Солдат не уступал, но вмешался один из офицеров, который встал на сторону Баронессы и солдату пришлось ретироваться. Кроме того, ежедневно солдаты подходили поближе к Дворцу и играли «Марсельезу», так, чтобы «бывший Царь» обязательно слышал. Впоследствии эти первые вестники террора в России перебьют и сожрут лебедей на пруду в парке. И ведь даже не подавятся… В Великую Субботу в 9 часов семья и оставшаяся свита были на Обедне и Причащались. Перед Полуночной службой обменялись подарками – яйцами и фотографиями. «Заутреня и Обедня окончились в час 40. Разговлялись со всеми в числе 16 челов[ек]. Лёг спать не сразу, т. к. плотно поел. Встал около 10 час. День стоял лучезарный, настоящий праздничный. Утром погулял. Перед завтраком христосовался со всеми служащими, а Аликс давала им фарфор[овые] яйца, сохранившиеся из прежних запасов. Всего было 135 чел[овек]. Днём начали работать у моста, но вскоре собралась большая толпа зевак за решёткой — пришлось уйти и скучно провести остальное время в саду. Алексей и Анастасия вышли в первый раз на воздух», — так описал Пасху 1917 года Император в дневнике. О том как проходила эта Пасхальная Заутреня во Дворце вспоминал отец Афанасий: «Ровно в половине двенадцатого часа пришёл Государь с супругою и две Княжны и вся свита. Я поторопился начать Утреню, открыл Царские врата и пошел раздавать свечи. Беря свечу, Государь спросил, не рано ли начинать службу, ещё нет 12 часов. Тогда я ушёл в алтарь и начал совершать проскомидию, а без 10 минут 12 сделал возглас: «Благословен Бог наш», певчие запели «Аминь» и «Воскресение Твое Христе Спасе». Начался крестный ход: впереди фонарь, за ним запрестольный Крест, хоругви, Икона Воскресения Христова, певчие в своих малиновых одеждах, причт в светлых пасхальных ризах, Царская семья, свита и все служащие. Выйдя из церковного зала, обошли кругом зала круглого и вернулись к запетым дверям церковным, где и остановились. Началась христовская Пасхальная Утреня». Учитель Великих княжон и Цесаревича Алексея, Пьер Жильяр, вспоминал: «Утром, в половине десятого, Заутреня и Обедня. Вечером, в половине двенадцатого, все пошли в церковь на Всенощную. На ней присутствовали генерал Коровиченко и три офицера охраны. Служба длилась до двух часов, а потом мы пошли в библиотеку, чтобы обменяться традиционными поздравлениями. По Русскому обычаю, Царь похристосовался со всеми присутствующими, включая коменданта и офицеров гвардии, которые остались с ним. Они не могли скрыть своих эмоций. Затем мы заняли свои места вокруг стола, чтобы разговеться. Их Величества сидели друг напротив друга. За столом нас было 17 человек, включая двух офицеров. Великие Княжны Ольга и Мария не присутствовали за столом, равно как не было с нами и Алексея Николаевича. Некоторое оживление в начале трапезы постепенно угасло, и разговор сам собой увял. Его Величество был особенно неразговорчив». София Буксгевден тоже отмечала общее печальное настроение этого дня: «В церкви Их Величествам пришлось стоять на некотором удалении друг от друга, а за ужином присутствовали комендант и офицеры охраны. Ужин прошел в атмосфере полной подавленности». Автор: Елизавета Преображенская. Наследие Империи |